Этика страха и то, как он подрывает информированность граждан

Страх — сильная эмоция. Когда люди боятся, они реагируют. Это также может быть использовано. Когда люди кровно заинтересованы в том, чтобы мотивировать других людей реагировать, они могут попытаться привлечь их внимание с помощью страха.

Благодаря Интернету люди имеют больше доступа к большему количеству информации, чем когда-либо прежде в истории человечества. Тем не менее, это создает новую проблему для тех, кто пытается производить и распространять информацию. Возникла «экономика внимания», когда привлечь внимание людей часто бывает непросто. Организации, которые зависят от внимания людей, включая средства массовой информации, идут на многое, чтобы завладеть их вниманием любыми возможными способами.

В быстро меняющемся информационном ландшафте страх может продаваться почти так же хорошо, как секс. Страшные заголовки привлекают людей, извлекая выгоду из их забот и тревог. Политики, эксперты и журналисты используют нагнетание страха, чтобы привлечь внимание к проблемам, часто оправдывая это информированием общественности. Чем более ограничен канал — или чем больше вероятность того, что кто-то пройдет мимо — тем больше соблазна использовать преувеличенные и вызывающие страх фреймы.

От звуковых байтов до заголовков и твитов, быстрые и грязные сообщения предназначены для того, чтобы вызвать реакцию. Телевизионные новости и ток-шоу на радио используют слуховые очереди, лингвистические шаблоны и захватывающие сегменты, чтобы побудить людей оставаться внимательными. Страх регулярно используется, потому что он работает. Страх привлекает внимание и помогает привлечь аудиторию.

По мере того, как наше общество становится все более объединенным в сеть, наше внимание сталкивается с критическим перекрестком. С одной стороны, мы сталкиваемся с растущими объемами информации, и наш доступ к доступным источникам информации продолжает расширяться. Между тем, наше время и внимание по-прежнему сильно ограничены и все больше превращаются в товар. Учитывая эти противоречивые тенденции, битва за внимание людей, вероятно, усилится. Но какой ценой? И с какими последствиями?

Демократия зависит от информированности граждан, и в идеале роль журналиста состоит в том, чтобы информировать общественность. Но в капиталистически ориентированном обществе продукт усилий журналиста должен оцениваться с коммерческой точки зрения. Таким образом, журналисты и редакторы не просто пишут истории для информирования публики; они выбирают сюжеты, которые привлекут желаемых зрителей, чтобы успокоить рекламодателей. Учитывая это очень реальное давление, как мы должны понимать этику использования страха для привлечения внимания? …

Привлечение внимания любой ценой

Экономика внимания обеспечивает благодатную почву для культуры страха. В 1970-х годах ученый Герберт Саймон утверждал, что «в мире, богатом информацией, изобилие информации означает нехватку чего-то другого: нехватку того, что эта информация потребляет. То, что потребляет информация, довольно очевидно: она потребляет внимание своих получателей».

Его аргументы приводят как к понятию «информационной перегрузки», так и к «экономии внимания». В экономике внимания готовность людей распределять свое внимание на различные информационные стимулы создает ценность для этих стимулов. Действительно, экономическое значение рекламы основано на представлении о том, что привлечение внимания людей к чему-либо имеет ценность.

Средства массовой информации тесно связаны с экономикой внимания. Газеты пытаются привлечь внимание людей с помощью заголовков. Теле- и радиостанции пытаются убедить людей не переключать каналы. И действительно, средства массовой информации давно используют страх для привлечения внимания, часто ценой репутации. Желтая журналистика запятнала доверие к газетам страшными заголовками, призванными стимулировать продажи. История радио и телевидения запятнана пропагандой, поскольку политические идеологи использовали социальную психологию для формирования общественного мнения.

Теперь на помощь приходят социальные сети. Социальные сети приносят с собой огромное количество информации — без сценария, без редактирования и без кураторства. Выход в интернет — это как плавание в океане информации. Сама мысль о возможности потреблять все смехотворна, даже несмотря на то, что многие люди все еще пытаются смириться с «информационной перегрузкой». Некоторые отвечают тем, что избегают сред, в которых они могут получить слишком много информации. Другие пытаются разработать сложную тактику для достижения баланса. Третьим с треском не удается найти комфортные отношения с информационным натиском.

Учитывая рост информации и средств массовой информации, те, кто хочет, чтобы люди потребляли их материалы, ведут тяжелую борьбу за то, чтобы привлечь их внимание. Любой, кто занимается маркетингом в социальных сетях, знает, как сложно привлечь внимание людей в этой новой экосистеме.

Чем больше стимулов конкурирует за ваше внимание, тем больше ищущие внимания должны бороться, чтобы побудить вас смотреть в их сторону. Чаще всего это приводит к психологической войне, поскольку искатели внимания используют любые эмоции, чтобы привлечь людей. …

Когда я был ребенком, размер газеты и продолжительность новостного часа ограничивали объем информации, которую могло распространять средство массовой информации. Когда CNN перевела новости в формат 24 часа в сутки 7 дней в неделю и появилось разговорное радио, нужно было больше новостей, чтобы заполнить это время. Вместо того, чтобы использовать это время для раскрытия сложных геополитических новостей, большинство новостных каналов стали больше освещать пикантные истории — сплетни о знаменитостях, биографические фильмы о обычных людях и истории о гротескных, причудливых или эзотерических вещах.

Мантра местных новостей «Если это кровоточит, это ведет» перешла на другой уровень, так что люди узнали об ужасных вещах, происходящих за пределами их местного мира. Переход к Интернету только усилил эту тенденцию, поскольку средства массовой информации сообщают о змеях-людоедах и наркозависимых родителях, позволяющих своим детям умирать от голода. Заманчивы ли эти истории? Определенно. Но типичны ли они? Точно нет. Тем не менее, когда люди слышат истории о людях, они воображают, что эти люди им близки.

Средства массовой информации используют Интернет для трансляции историй и привлечения внимания зрителей. Для этого они часто позволяют зрителям легко распространять истории по электронной почте, Facebook или Twitter. Часто циркулирует контент с наименьшими геополитическими последствиями. Распространяются пугающие сообщения, особенно истории, которые играют на родительском беспокойстве. Когда журналистов вознаграждают за количество просмотров, возникает извращенная мотивация играть на влечении людей к шоу уродов и фильмам ужасов, независимо от более широких социальных последствий.

Журналисты и средства массовой информации реагируют на существующие стимулы. Они заинтересованы в создании аудитории, которую затем могут продать рекламодателям. Они заинтересованы в привлечении внимания любыми возможными способами. Основной стимул к информированию и обучению все еще существует, но он затуманен корпоративными стимулами для увеличения числа глазных яблок. Оставленные без контроля и стимулированные к увеличению числа зрителей любой ценой, средства массовой информации будут продолжать извлекать выгоду из страха и в процессе повышать культуру страха. …

Борьба со страхом в экономике внимания

В экономике внимания посредничество во внимании является формой власти. То, что освещают средства массовой информации и как они это освещают, имеет значение. Существует тонкая грань между созданием информированных граждан и созданием напуганных граждан.

Точно так же, как журналисты продумывают последствия освещения самоубийств в своих репортажах, они также должны думать о том, как они решают освещать проблемы, которые вызывают, поощряют или распространяют страх. Привлечение внимания людей имеет решающее значение, но увеличение социального страха для привлечения внимания имеет серьезные последствия, которые необходимо учитывать. Журналисты и информационные агентства несут этическую ответственность за учет внешних факторов в своих репортажах.

Поскольку мы полностью охватываем сетевое общество, нам необходимо рассмотреть, какие руководящие принципы должны влиять на решения о распространении информации. Я бы сказал, что в центре современной журналистской практики должны лежать три принципа:

1. Журналисты всегда делают выбор, что освещать, а что нет. Сохраняйте приверженность созданию информированного и здорового общества и сосредоточьтесь на историях, которые помогают общественности лучше понять сложный мир, в котором мы живем.
2. Стремитесь избегать искажений и стремитесь к нюансам и точности, даже если вы сосредоточены на обмене звуковыми сообщениями.
3. Никогда не забывайте, что журналистика является общественным благом. Вся коммуникация — это управление впечатлением. Используйте язык и обмен сообщениями, чтобы бороться с пугающими впечатлениями и повышать понимание публики.

Точно так же, как общества зависят от информации, необходимой гражданам, общества могут быть подорваны и раздроблены из-за страха. В практике репортажей нет ничего нейтрального, и журналистам надлежит обращаться к антропологам и рефлексивно учитывать, как их работа влияет на сообщества, которым они служат. По мере того, как наше общество становится все более объединенным в сеть, мы должны помнить о важности создания здоровых граждан. Ключом к этому является обязательство не позволять страху взять верх.

Дана Бойд — старший научный сотрудник Microsoft Research. . Это эссе является частью более крупной работы по цифровой этике, которая будет опубликована Poynter и CQ Press. Эти идеи будут представлены сегодня на симпозиуме в Центре СМИ Пейли в Нью-Йорке в партнерстве с craigconnnects, интернет-инициативой, созданной Крейгом Ньюмарком. Дана Бойд примет участие в панели в 14:45. на тему «История: какие истории нужны и нужны людям?» Мероприятие будет транслироваться в прямом эфире на Poynter.org, где также есть полное расписание.